«Миф не есть фикция.
Миф – это наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей мере напряжённая реальность.
Миф – это не просто жизнь, это некая основа жизни которая невидна на её поверхности, но всегда ощущается и действует.»
Миф – это наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей мере напряжённая реальность.
Миф – это не просто жизнь, это некая основа жизни которая невидна на её поверхности, но всегда ощущается и действует.»
А.Ф. Лосев «Диалектика мифа"
Свою художественную практику я выстраиваю как исследование механизмов восприятия и взаимодействия с неизвестным, исследование границ между видимым и невидимым. Меня интересует, где рациональное знание сталкивается с иррациональным опытом, а страх — с любопытством, какие формы возникают когда привычные категории распадаются. Я рассматриваю неизведанное не как угрозу, а как пространство возможности, в которой контакт с непостижимым становится способом трансформации (личности, восприятия и телесности). Рассматриваю взаимодействие человека с неизвестным и способы телесного и эмоционального реагирования на неопределённость.
Мои работы формируют среду наблюдения и присутствия, где страх, уязвимость и внимание превращаются в инструменты (понимания)
Я не воссаздаю символические связи, а конструирую состояние встречи как соприкосновения с чем-то, что невозможно до конца объяснить, и именно в этом касании происходит узнавание.
Я рассматриваю художественную практику как лабораторию, где можно анализировать взаимодействие между архетипическими механизмами и современным опытом: страх, ритуал, миф, границы дозволенного, уязвимость. Эти структуры не принадлежат прошлому — они продолжают существовать в нас как способы ориентирования в мире, как внутренние коды, формирующие восприятие. Через искусство я пытаюсь выявить, как эти древние механизмы адаптируются в настоящем, как они проявляются в поведении, в отношениях, в телесных стратегиях.
Мои работы не стремятся создавать законченный образ — они фиксируют процесс, переходное состояние, момент соприкосновения. Меня интересует то, что возникает в пространстве между: между страхом и вниманием, между жестом и смыслом, между зрителем и образом. Это не поиск объяснения, а исследование самого опыта приближения, основанного на принципе наблюдения и фиксации.
В своей практике я формулирую несколько ключевых направлений исследования:
— Археология чувств — попытка реконструировать эмоциональные и телесные регистры, скрытые в повседневных реакциях;
— Экология восприятия — изучение того, как внутренние образы и состояния существуют как живая система, подверженная изменениям, влиянию и адаптации;
— Андрогинная телесность как метод — отказ от бинарных определений тела, стремление к целостности и слиянию, где тело становится универсальной формой, вмещающей противоположности (который обозначает целостность биосферы и подчеркивает универсальность архетипа живого);
— Триггерная эстетика — работа с темами табу, страха и уязвимости как способом анализа границ восприятия и культурных ограничений.
Тело-медиум я рассматриваю как автономную систему познания. Оно регистрирует и хранит информацию о взаимодействиях с внешним миром, в том числе скрытые слои психики и коллективной памяти. Не только в художественном действии, но и в бытовом состоянии тело и телесное является полем, где эту информацию можно наблюдать и анализировать.
Мои работы формируют среду наблюдения и присутствия, где страх, уязвимость и внимание превращаются в инструменты (понимания)
Я не воссаздаю символические связи, а конструирую состояние встречи как соприкосновения с чем-то, что невозможно до конца объяснить, и именно в этом касании происходит узнавание.
Я рассматриваю художественную практику как лабораторию, где можно анализировать взаимодействие между архетипическими механизмами и современным опытом: страх, ритуал, миф, границы дозволенного, уязвимость. Эти структуры не принадлежат прошлому — они продолжают существовать в нас как способы ориентирования в мире, как внутренние коды, формирующие восприятие. Через искусство я пытаюсь выявить, как эти древние механизмы адаптируются в настоящем, как они проявляются в поведении, в отношениях, в телесных стратегиях.
Мои работы не стремятся создавать законченный образ — они фиксируют процесс, переходное состояние, момент соприкосновения. Меня интересует то, что возникает в пространстве между: между страхом и вниманием, между жестом и смыслом, между зрителем и образом. Это не поиск объяснения, а исследование самого опыта приближения, основанного на принципе наблюдения и фиксации.
В своей практике я формулирую несколько ключевых направлений исследования:
— Археология чувств — попытка реконструировать эмоциональные и телесные регистры, скрытые в повседневных реакциях;
— Экология восприятия — изучение того, как внутренние образы и состояния существуют как живая система, подверженная изменениям, влиянию и адаптации;
— Андрогинная телесность как метод — отказ от бинарных определений тела, стремление к целостности и слиянию, где тело становится универсальной формой, вмещающей противоположности (который обозначает целостность биосферы и подчеркивает универсальность архетипа живого);
— Триггерная эстетика — работа с темами табу, страха и уязвимости как способом анализа границ восприятия и культурных ограничений.
Тело-медиум я рассматриваю как автономную систему познания. Оно регистрирует и хранит информацию о взаимодействиях с внешним миром, в том числе скрытые слои психики и коллективной памяти. Не только в художественном действии, но и в бытовом состоянии тело и телесное является полем, где эту информацию можно наблюдать и анализировать.
Свою художественную практику я выстраиваю как исследование механизмов восприятия и взаимодействия с неизвестным, с иной реальностью, исследование границ между видимым и невидимым, где возникают новые формы, когда привычные категории распадаются. Я рассматриваю неизведанное не как угрозу, а как пространство возможности, в которой контакт с непостижимым становится способом трансформации (личности, восприятия и телесности).
Моя художественная практика это лаборатория, где можно анализировать взаимодействие между архетипическими механизмами и современным опытом: страх, ритуал, миф, границы дозволенного, уязвимость. Эти древние структуры продолжают существовать в нас как способы ориентирования в мире, как внутренние коды, формирующие восприятие, проявляющиеся в поведении, в телесных стратегиях. Тело-медиум регистрирует и хранит информацию о взаимодействиях с внешним миром, в том числе скрытые слои психики и коллективной памяти.
Я формулирую несколько ключевых направлений исследования:
— Археология чувств — попытка реконструировать эмоциональные и телесные регистры, скрытые в повседневных реакциях;
— Экология восприятия — изучение того, как внутренние образы и состояния существуют как живая система, подверженная изменениям, влиянию и адаптации;
— Андрогинная телесность как метод — отказ от бинарных определений тела, стремление к целостности и слиянию, где тело становится универсальной формой, вмещающей противоположности;
— Триггерная эстетика — работа с темами табу, страха и уязвимости как способом анализа границ восприятия и культурных ограничений.
Моя художественная практика это лаборатория, где можно анализировать взаимодействие между архетипическими механизмами и современным опытом: страх, ритуал, миф, границы дозволенного, уязвимость. Эти древние структуры продолжают существовать в нас как способы ориентирования в мире, как внутренние коды, формирующие восприятие, проявляющиеся в поведении, в телесных стратегиях. Тело-медиум регистрирует и хранит информацию о взаимодействиях с внешним миром, в том числе скрытые слои психики и коллективной памяти.
Я формулирую несколько ключевых направлений исследования:
— Археология чувств — попытка реконструировать эмоциональные и телесные регистры, скрытые в повседневных реакциях;
— Экология восприятия — изучение того, как внутренние образы и состояния существуют как живая система, подверженная изменениям, влиянию и адаптации;
— Андрогинная телесность как метод — отказ от бинарных определений тела, стремление к целостности и слиянию, где тело становится универсальной формой, вмещающей противоположности;
— Триггерная эстетика — работа с темами табу, страха и уязвимости как способом анализа границ восприятия и культурных ограничений.
Юлия Мосса — междисциплинарная художница. Родилась в 1989 году в Апатитах, на Кольском полуострове. с 2006 года живёт и работает в Санкт-Петербурге. Окончила Высшую школу народных искусств по специальности «Художник декоративно-прикладного искусства».
Работала в графическом и веб-дизайне, в диджитал-иллюстрации.
С 2018 года активно занимается образовательными проектами в области изобразительного искусства, создала детскую мастерскую «Рисуем!» и разработала художественно-терапевтический курс по живописи «Внутреннее существо».
С 2019 года обратилась к личной художественная практика полностью погрузилась в современное искусство, работая на пересечении скульптуры, живописи, видеоарта, перформанса и графики, включая саунд-арт и вокальные эксперименты.
С 2020 занимается буто и телесным перформансом, выступает на театральных и арт-площадках Санкт-Петербурга.
Северная природа и культура оказали значительное влияние на визуальный язык и художественное мышление художницы, сочетающие в себе минимализм, текстурность и мистицизм.
Параллельно Юлия является ведущей и кураторкой дизайн-бюро инклюзивного проекта «Простые вещи», создавая пространство для художественного образования и интеграции разнообразных практик для взрослых людей с ментальной инвалидностью, и продвигая аутсайдерское искусство (PAF, TPAF, выставки в Маяковке, коллабы с SELA, Яндекс и т.д.)
Работала в графическом и веб-дизайне, в диджитал-иллюстрации.
С 2018 года активно занимается образовательными проектами в области изобразительного искусства, создала детскую мастерскую «Рисуем!» и разработала художественно-терапевтический курс по живописи «Внутреннее существо».
С 2019 года обратилась к личной художественная практика полностью погрузилась в современное искусство, работая на пересечении скульптуры, живописи, видеоарта, перформанса и графики, включая саунд-арт и вокальные эксперименты.
С 2020 занимается буто и телесным перформансом, выступает на театральных и арт-площадках Санкт-Петербурга.
Северная природа и культура оказали значительное влияние на визуальный язык и художественное мышление художницы, сочетающие в себе минимализм, текстурность и мистицизм.
Параллельно Юлия является ведущей и кураторкой дизайн-бюро инклюзивного проекта «Простые вещи», создавая пространство для художественного образования и интеграции разнообразных практик для взрослых людей с ментальной инвалидностью, и продвигая аутсайдерское искусство (PAF, TPAF, выставки в Маяковке, коллабы с SELA, Яндекс и т.д.)
Работала в графическом и веб-дизайне, в диджитал-иллюстрации, сочетая художественное мышление с практическим дизайном.
. где объединяет художественные, социальные и исследовательские подходы,визуальное живопись графика керамическая скульптура, саунд-арт аудио исследовательская работа
. где объединяет художественные, социальные и исследовательские подходы,визуальное живопись графика керамическая скульптура, саунд-арт аудио исследовательская работа
2025 – «Весна на кончиках пальцев», резиденция Муветон Х ДОМ МОД, Санкт-Петербург
2024 – «Люди и растения», галерея Это. Дом культуры, Санкт-Петербург
2023 – KMAF, Карельский Фестиваль Медиа Искусств, Петрозаводск
2022 – «Четыре угла», выставочное пространстве Space Four Lab (галерея MYTH X концепт-стор Space Four), Санкт-Петербург
2022 – Фестиваль современного искусства ART WEEK, центр культуры «Победа», Новосибирск
2021 – Microbiennale, пиратская программа, Санкт-Петербург
2024 – «Люди и растения», галерея Это. Дом культуры, Санкт-Петербург
2023 – KMAF, Карельский Фестиваль Медиа Искусств, Петрозаводск
2022 – «Четыре угла», выставочное пространстве Space Four Lab (галерея MYTH X концепт-стор Space Four), Санкт-Петербург
2022 – Фестиваль современного искусства ART WEEK, центр культуры «Победа», Новосибирск
2021 – Microbiennale, пиратская программа, Санкт-Петербург